Первый нерест лабиринтовых в аквариуме. Поль Карбонье, Франция, 1864 г. - Мафия Betta Splendens Рыбка Петушок

"Гнездо" из воздуха

В 1864 году, от уже известного нам Поля Карбонье  поступило еще одно сногсшибательное сообщение. Один из видов  лабиринтовых рыбок, обитатель рисовых полей и канав Южного Китая — макропод строил для своего потомства гнездо из... воздуха. Карбонье не удалось акклиматизирование гурами и других  гостей тропиков в реках Франции: для них было слишком холодно в Европе. Но неутомимый исследователь не огорчился, он  построил много аквариумов, стал подогревать помещение, где они стояли, и с увлечением наблюдал жизнь незнакомых рыб. К нему продолжали поступать все новые виды; часть завезенных рыб размножалась и он продавал молодых рыб и излишки завезенных из тропиков любителям аквариума. В те годы (70-е годы XIX века) в городах Европы появлялись сотни любителей аквариумов.  Новое увлекательное занятие стало уделом не только биологов, но и совершенно не связанных с естественными науками лиц. Но сам-то Карбонье хоть и сделался одним из первых  импортеров и торговцев аквариумными рыбами, все-таки в  наблюдениях оставался по-прежнему серьезным и вдумчивым ученым, пытливым и внимательным. Вот почему его наблюдения  представляют большой интерес. Однажды Карбонье заметил в углах аквариума с макроподами густую пену мелких пузырьков.
— Странно,— подумал он,— аквариум чист, вода ясная, откуда же эта пена — признак гнили?
Пену вычерпнули. Но назавтра она появилась по всей кромке воды. Хлопья пены плавали посредине, стояли цепочкой в месте соприкосновения поверхности со стеклом. Карбонье отсадил  макроподов в другой аквариум. Но не прошло и двух дней, как и там возникла пена.
— Что-то тут не так,— решил ученый, и засел у аквариума с макроподами.
Прошел час. Потревоженные хождением людей около  аквариума рыбки постепенно успокоились. И вот Карбонье увидел, как из зарослей растений вышла одна из рыбок. По длинным  плавникам и окраске ученый определил, что это самец макропода. Рыбка подошла к одной из кучек пены, плавающей на  поверхности воды, постояла под ней, внимательно оглядела ее и затем мордочкой коснулась поверхности воды. Видно было, что  макропод несколько раз глубоко вдохнул атмосферный воздух.
— Ну что ж, пока все довольно обычно,— подумал Карбонье.
Но не успел он закончить мысль, как началось необычное.  Макропод немного опустился вниз и встал так, что нос его уткнулся снизу в шапку пены. Челюсти его задвигались — казалось, он что-то усиленно жует — и изо рта потекла вверх тоненькая струйка белых пузырьков. Они поднимались к поверхности воды и присоединялись к плававшей там пене.
Как зачарованный, сидел Карбонье у аквариума час, два, три...
— Мэтр, к вам пришли...
— Мэтр, вы будете ужинать?..
Но Карбонье только махал рукой: «Уйдите, не спугните, не до вас».
А пены тем временем становилось все больше, она уже не просто плавала по поверхности, а даже поднималась горкой над водой. Теперь маленький строитель работал уже не в середине, а по краям, он как бы ровнял и округлял свое строение. Из угла аквариума, где сидели другие макроподы, к пене  часто приближались рыбки. Но наш макропод яростно бросался на них и отгонял прочь. И все же Карбонье заметил, что одну рыбку он отгонял совсем не так, как других.
Он гнался за ней так, словно не хотел догнать, а она уплывала, как будто играя с ним в  пятнашки. Ни свирепой стремительности, ни злобного наскока не было у макропода в обращении с этой рыбкой. А рыбка все чаще и чаще появлялась около пены.
— Но ведь это самка,— рассуждал Карбонье.— Может быть, эта пара собирается метать икру? Но причем здесь пена?
Ответ Карбонье получил утром следующего дня. Рано-рано занял он свое место около аквариума. И вот при первых лучах восходящего солнца увидел он дивную картину. Снова к пене подплыла самка, снова самец, стоящий под шапкой пены, повернулся к ней, но на этот раз она не бросилась наутек, а он не кинулся за нею. Обе рыбки сошлись недалеко от пены и вдруг самец встал поперек пути самки, прямо перед ее носом, тело его слегка изогнулось дугой, плавники пышно расправились и он заиграл в лучах утреннего солнца всеми цветами радуги.
— Какая красота,— прошептал пораженный ученый.
А макропод, словно понимая, насколько он прекрасен, так и крутился сверкающей радугой около серой скромной самочки, все шире и шире расправляя свое оперение и время от времени встряхивая всеми плавниками.
— Брачные танцы у рыб?! Но ведь меня засмеют, попробуй я только заикнуться об этом,— думал Карбонье, не отрывая взгляда от чудесной сцены в аквариуме. — Кто не знает пословицы  «холоден, как рыба», выражений «рыбья кровь», «рыбьи чувства». И вдруг такая страсть, такой темперамент! Да мне просто никто не поверит.
Между тем, события в аквариуме разворачивались своим чередом. Самец постепенно подвигался под шапку пены, самка, словно зачарованная его красотой, послушно следовала за ним. И вдруг под пеной случилось самое невероятное. Самец встал вертикально, вверх головой, так что его тело оказалось поперек тела самки, и, прежде чем Карбонье попытался осмыслить этот поворот, рыбки неожиданно согнулись кольцом и... сжали друг друга в объятиях.
— Невероятно...— шептал пораженный наблюдатель,— объятия у рыб... Может быть, я грежу, у меня галлюцинации.
— Мэтр, к вам приш...
— Тсс,— прервал Карбонье помощника,— смотри!
Молодой человек тихо ахнул:
— Вот тебе и рыбья любовь! А здорово красиво.
Рыбки, ничего не замечая, все продолжали сходиться в  объятиях. В один из этих моментов наблюдатели заметили, как вниз посыпались мелкие желтые крупинки.
— Икра! — прошептал Карбонье.
Молок не было видно, они прозрачны, но икра была видна очень хорошо. Часть икринок всплывала кверху и останавливалась под шапкой пены, другая часть шла ко дну. Обе рыбки бросились хватать ртом икринки.
— Неужели едят икру? — мелькнула мысль у Карбонье.
Нет, вот они подплывают к пене и выплевывают икру в середину пенистой кучки. Так вот для чего эта шапка из пены — это гнездо, в котором будет развиваться икра! А рыбки снова сошлись в объятиях и снова посыпались желтые крупинки. Только через четыре-пять часов вся икра у самки иссякла и тогда сразу изменились отношения рыб. От грациозных  ухаживаний самца не осталось и следа. Злобно бросался он в погоню за самкой, нанося ей сильные удары. А нежная гибкая  самочка превратилась в  жуликоватого воришку, следящего из-за угла, когда самец отплывет от гнезда. Тогда она стремительно мчалась к гнезду, стараясь занять место самца под ним. Но она неумело суетилась, вертелась, то и дело разрушая хвостом или плавниками гнездо, разбрасывая икринки в стороны. Заметив самку у гнезда, самец мчался спасать потомство и вновь загонял самку в угол.
Карбонье осторожно удалил из аквариума других рыб, и самку тоже. Он справедливо оценил, что ее роль в размножении  закончилась. А макропод-отец не отходил от гнезда. Он что-то поправлял в нем, выпускал новую струйку воздуха, брал в рот икринки и вновь выплевывал в самую середину. При этом окраска его была самая яркая и разнообразная.
— Почему? — задумывался Карбонье. Но он так и не сумел объяснить, почему в период размножения у многих рыб не только нет защитной, маскирующей окраски, но, наоборот, они теряют ее, приобретая яркий многокрасочный, как говорят ученые,  нерестовый наряд. Ведь кажется, что при такой окраске легче заметить рыбу, стоящую у гнезда. Прошло с тех пор около ста лет, а проблема брачной нерестовой окраски рыб не объяснена до конца и поныне. Эта интересная загадка природы все еще ждет своего отгадчика. Но вернемся к нашему макроподу. Прошел день, и вот Карбонье заметил, что у некоторых икринок стали видны черненькие точки — два глазика будущей рыбки.
А другие икринки оставались бледно-желтыми и все больше  белели.
— Наверно, это не оплодотворенные икринки,— подумал наблюдатель.— Они будут портиться и заражать соседние, живые.
Как бы их удалить из гнезда? Но пока Карбонье задавался этим вопросом, он увидел, что проблема удаления мертвых икринок интересует не только его. Макропод-отец тщательно осматривал все гнездо. Вот он подплыл к тому месту, где Карбонье увидел мертвые икринки, и  осторожно, чтобы не задеть живые, взял в рот белые икринки, отплыл от гнезда и выплюнул их. «Какая умница» — может сказать плохо разбирающийся в животном мире человек. Не будем пока разубеждать его,  понаблюдаем дальше. На второе утро из икринок показались хвостики, а к концу дня из оболочки вывалились и головки мальков. Мальки были крохотные-крохотные и совсем прозрачные. Они неумело дергали хвостиками и с помощью особых клейких выростов держались среди пены. В эти первые часы своей жизни мальки не могли ни плавать, ни питаться. Даже дыхание у них осуществлялось не только через жабры, а всею поверхностью тела, в особенности же через богатый кровеносными сосудами хвост. Вместо изящного животика у мальков висел большой по сравнению со всем их  телом желточный мешок. Его-то содержимое и служило пищей мальку на первых порах жизни.
Конечно, первые часы жизни маленькой рыбешки сильно отличаются от ее будущей жизни. Вот почему мы говорим, что из икры вылупилась не сформировавшаяся, нормально дышащая, питающаяся, плавающая рыбка, а зародыш, но уже без оболочки икринки. И в самом деле, эта крошка далеко еще не рыбка, это только прообраз ее. На этой стадии личинки и гибнет больше всего рыбешек. Ведь спасаться бегством, маскироваться, искать наиболее богатую кислородом воду они еще не могут. Как же сохранить потомство, если оно такое беспомощное, если рядом столько желающих полакомиться икрой и беспомощными личинками?
Природа предусмотрела несколько выходов из этого затруднительного для рыб положения. Вот один из них: у рыб в течение жизни миллионов поколений выработалась гигантская  плодовитость — ведь некоторые виды рыб мечут по несколько миллионов икринок! Невольно думаешь: сколько же должно быть этих рыб в водоемах! Однако из этих миллионов до взрослого состояния едва доживают единицы. Все остальные гибнут на разных стадиях развития. Другой выход — охрана потомства на первых, самых сложных этапах развития, когда ни икра, ни личинки не могут защищаться от врагов. Здесь защитой потомства занят отец или оба родителя вместе. Ясно, что у рыб, охраняющих потомство, молоди пропадет значительно меньше, чем у тех, которые просто выметывают свою икру в растения или на камни. Казалось бы, этих рыб, охраняющих своих «детей», должно быть значительно больше, чем первых. Но это неверно. Природа очень экономна. Раз твоих мальков  пропадает меньше, значит тебе и не к чему миллионы икринок. У рыб, охраняющих потомство, количество икринок редко превышает 1500—2000 штук, обычно же оно исчисляется сотнями и даже десятками.
Прошло три дня, в течение которых макропод-отец без устали ухаживал за малоподвижными крошками. Желточный мешок у многих из них уже втянулся внутрь, органы тела стали  более пропорциональными, крошки стали походить на маленьких рыбок. Вот теперь они вступали во вторую фазу своего развития, превращались из личинок в мальков. Мальки могли уже свободно держаться в толще воды — плавательный пузырь начал функционировать. И они приняли горизонтальное положение и стали  двигаться ударами хвостика вперед.
Сначала отец не позволял крошкам уплывать из гнезда. Он ловил их ртом и вновь водворял в гущу пены. Но постепенно десятки мальков разбредались все дальше и дальше от гнезда, да и само гнездо из шапки густой пены стало превращаться в хлопья отдельных пузырьков. Воздух, заключенный в оболочку из слюноподобных выделений макропода, находился в заточении ровно столько, сколько потребовалось на нерест, развитие икры и переход от личинки к свободно плавающему мальку. Теперь гнездо было не нужно, слюнная оболочка начала разлагаться и пузырьки лопались и исчезали. За один день от гнезда не осталось и следа.
— Поистине, гнездо было сделано из ничего,— заключил Карбонье. Вот тогда-то он и сообщил, что макропод делает гнездо из воздуха.
— Из воздуха? — поразились ученые.— Но почему? Что дают эти пузырьки, в чем их преимущество?
Вокруг этого вопроса поднялся целый спор, и многие ученые спорят и до сих пор. Одни утверждают, что пузырьки улучшают газовый режим, т. е. обогащают воду вокруг мальков кислородом. Другие отрицают это, а назначение пузырьков видят в преломлении и рассеивании прямых лучей тропического солнца, которые, по их мнению, опасны малькам. Но мы не примем участия в споре, посмотрим лучше, что делают мальки макропода. А мальки между тем рассыпались по всему аквариуму. Они всюду совали свои крошечные головки, что-то выискивали и как то из них даже что-то клевал. Но прошел день и их стало меньше, а на третий их стало  совсем мало.
— Чёрт побери,— воскликнул в досаде Карбонье.— Как же я не подумал о корме для крошек!
Один из самых опасных в жизни мальков моментов был  упущен. Когда желточный мешок полностью рассосется и содержащаяся в нем питательная масса используется на рост личинки и превращение ее в малька, тогда наступает один из самых  ответственных в жизни рыбки моментов, пожалуй, не менее  ответственный, чем сам выход из икры — это переход к активному питанию. Крошечный организм развивается не по дням, а по часам. Ему нужна большая затрата энергии, а черпать ее надо постоянно в пище. Мальку приходится искать столько же пищи, сколько раньше давал желточный мешок. И даже еще больше. И с каждым днем — все больше.

Информация:
Французский ученый-натуралист член французского Императорского Общества Акклиматизации (Société Impériale d’Acclimatation) Пьер Карбонье (27 марта  1829-1883) — французский аквариумист . Один из основателей европейской аквариумистики. Промышленной аквариумистикой занимался в своем имении в Шампаньи, используя бассейн, имевший более 10 метров в диаметре, около метра глубины и густо засаженный ветвистыми растениями.
В 1874 Карбонье же ввел в аквариумистику очередной тропический вид — петушков (Betta splendens).

Источник:
Автор: Махлин М. Д.
Название: Занимательный аквариум
Издательство: Пищевая Промышленность
Год: 1967
«Занимательный аквариум» - это увлекательное путешествие по подводному миру. Автор (страстный аквариумист, организатор секции аквариумистов в Ленинграде, руководитель городского клуба аквариумистов) совершает вместе с читателями очень интересные экспедиции в страну Историю, в страну Физику, в страну Химию. Читатель узнает, как и когда появился у людей интерес к аквариуму, кто был первым аквариумистом, познакомится с физическими и химическими свойствами воды, узнает о дыхании водных организмов и отношении их к свету и содержанию в воде солей, о заготовке кормов и службе здоровья рыб, а также о растениях, насекомых и рыбах, разводимых в аквариумах.